"Я клон, то есть точная копия такого же меня, который живет во внешнем мире. Я – половинка, я – часть, я – дробь, но я же и целое; все, что есть у него (меня), есть и у меня (него), только я – здесь, а он – там", - так начинается "Дневник клона" Егора Радова.
Еще полвека назад такой текст воспринимался бы как чистейшей воды фантастика, плод изощренного авторского воображения. Однако сегодня "Дневник клона" - это уже авторский неутешительный прогноз, предостережение человечеству, находящемуся в поисках возможности клонирования homo sapiens’а.
19-го марта в стенах Новосибирского Государственного Университета прошел семинар на тему "Клонирование". В качестве эксперта по данной проблеме был приглашен доктор биологических наук Олег Леонидович Серов. Аудиторию же составили студенты разных факультетов: от профессионально подкованных в этой области биологов до любопытствующих гуманитариев.
Конечно, проблема возможности или невозможности клонирования человека стала главным вопросом, интересовавшим собравшихся. Но для того, чтобы получить на него ответ, нужно сначала обратиться к первым шагам ученых на пути клонирования, и пройти вместе с ними этот путь до современной нам ситуации. Олег Леонидович оказался прекрасным гидом по этому маршруту, рассказав языком, доступным студенту любого факультета, историю клонирования.
Многие из нас с вами встречали однояйцовых близнецов. Если пользоваться современной номенклатурой, то однояйцовые близнецы – это и есть клоны, т.е. абсолютно идентичные в генетическом отношении существа. То есть клонирование может происходить и естественным путем. Начало развитию любого живого организма дает встреча двух гамет (мужской и женской), при которой образуется зигота. И здесь с однояйцовыми близнецами происходит такая вещь: началось развитие, и вместо одной образовались две дочерние клетки. Затем по каким-то причинам они друг от друга обособляются, и рождаются близнецы. Однако если внешне это две практически идентичные копии, то как личности однояйцовые близнецы – два совершенно разных человека с индивидуальными особенностями характера, поведения, предпочтения. Поэтому даже если представить себе, что мы наладили механизм "производства" человеческих копий, то на выходе мы все равно получим совершенно разных людей.
В природе такое явление тоже - нормальная ситуация. В Южной Америке есть животное броненосец. И у него такой репродуктивный цикл: после зачатия зигота дважды делится и получается 4 клетки, каждая из которых начинает обособленно развиваться. В итоге рождается четыре абсолютно генетически идентичных детеныша.
Сейчас биологами разработаны методы, которые предусматривают получение подобных копий. Однако здесь технология принципиально отличается от натурального процесса. Перед исследователями встала фундаментальная задача: понять, способна ли клетка уже взрослого организма дать развитие, если ее снова поместить в яйцеклетку, учитывая, что теоретически у нас гены и вся наследственная часть одинаковы, как в зиготе, так и в любой другой клетке. Для того, чтобы оценить возможности зиготы, используют слово "потенциал", т.е. способность стать полноценным организмом и обеспечить его жизнь. Ученые заметили, что по мере развития специализированной клетки (нейрон, клетка печени и т.п.) происходит смена режимов работы, но при этом, как правило, теряется потенциал.
Первый серьезный эксперимент по клонированию прошел в Москве в 1946-47 году. Из зиготы удалили собственное ядро и поместили ядро специализированной клетки. Естественно, что все это тогда происходило в примитивной экспериментальной форме. Более удачливыми стали американцы, которые работали не с мышами, как в Москве, а с лягушками. Они-то впервые и показали, что если взять клетку, допустим, у головастика и поместить в оплодотворенную яйцеклетку, предварительно разрушив ее собственное ядро, то такая клетка от головастика может обеспечить развитие.
Затем эта технология совершенствовалась. Английский исследователь Джон Гёрден в конце 60-х – начале 70-х получил феноменальный результат – развитие и рождение амфибии от клетки. После этого впервые заговорили о клонах. Дальше было рождение всем известной овечки Долли, вслед за которой на свет стали появляться клоны других млекопитающих – кроликов, свиней, коров. Однако все оказалось не так радужно. Все клоны имели отклонения от нормы: ослабленный иммунитет, стерильность (невозможность дать потомство), плохая память и множество других аномалий, которые часто приводили к их быстрой гибели.
Что же касается клонирования человека, то здесь современная наука бессильна. Проводя попытки клонирования обезьян, как генетически наиболее близких человеку животных, ученые столкнулись с неразрешимой проблемой – зигота обезьяны очень быстро теряет потенциал, и развитие организма при этом невозможно. Может быть, наука найдет способы решения этой проблемы, но на это уйдет еще не одно десятилетие.
В связи со всем сказанным встает главный вопрос – а нужно ли, чтобы наука раскрыла секрет клонирования человека? Олег Леонидович, как и большинство собравшихся студентов, ответил на этот вопрос отрицательно. Клонирование человека очень опасно. Оно обязательно будет сопровождаться разного рода аномалиями, мутациями в организме клона. Клонируя животных, ученые не могут в полной мере изучить психологический, интеллектуальный аспекты. Но даже тот факт, что клонированные мыши страдают плохой памятью, уже должен навести нас на соответствующие аналогии. Физическая же неполноценность клонов хорошо видна и на примере животных.
Последним научным открытием в этой области стало открытие китайцев, научившихся "выращивать" в пробирках клоны отдельных клеток и органов человека. Однако здесь применяется совсем иная методика, которую по сути нельзя назвать клонированием. Тем не менее, это большой прорыв в науке, который дает богатую почву для медицины. Возможно, продолжая идти именно по этому пути, ученые все же найдут ключ к разгадке клонирования человека, но это уже будет совсем другая история.
Полина Проскурина,
Служба новостей Академгородка Academ.info.
2 000 000 
