Сдается мне, представители старшего поколения, активно ходившие в театр в эпоху «плюрализма и консенсуса», в последний раз сталкивались с названием «Морозко», покупая свой первый крохотный холодильник, где без проблем мог разместиться разве что студенческий завтрак в виде бутылки кефира и пары яиц, если им удавалось уцелеть в процессе ужина. Никаких требований к той бытовой технике не предъявлялось: морозит, и ладно. О внедрении в производство отечественных холодильников новой технологии «без инея» в эпоху тотального дефицита никто и не заикался. Но с приходом третьего тысячелетия обществу потребителей стал присущ новый взгляд вокруг.
Модернизация «Морозко» состоялась. Этим спектаклем «Старый дом» подтверждает известный тезис: вопрос качества продукции во многом зависит от применения современных разработок. Отметим, что театру удалось отойти от использования такого сценического подхода, как «старая сказка на новый лад», кажущегося уже просто неизбежным авторским приемом нынешних времен постмодерна. «Старый дом» сумел избежать и другой крайности в области маркетинга. Признайтесь, господа хорошие, вы повели бы своего ребенка в театр на спектакль с ультрасовременным названием «Морозко. Перезагрузка»? Так с чем же тогда мы имеем дело в итоге, если это не архаика, не стеб, не авангард? Выражаясь инженерным языком прогресса, запущена линия по производству новых изделий известной торговой марки. А попросту говоря, перед нами – старый знакомый. «Морозко». Новая модель. Именно так. Автор идеи – драматург Николай Коляда, а доводкой его чертежей занималось целое КБ: художник Каринэ Булгач, композитор Станислав Пастухов и режиссер Анна Зиновьева.
Подобно тому, как холодильник сохраняет свежими продукты, спектакль «Морозко» демонстрирует публике свежесть актерской игры. Особо отметим, что это касается не только лесных будней, но и семейных сцен, все участники которых: Настя, ее отец, мачеха и сводная сестра – обычно скованы хрестоматийностью трактовки своего поведения. Одна из самых удачных актерских работ в спектакле – отец Настеньки в исполнении Вячеслава Митянина. В отличие от подавляющего большинства постановок «Морозко», где безотказность и исполнительность старика из сказки граничит с современным понятием вышколенности, митянинский персонаж не оставляет надежды если уж не вернуть себе статус главы семьи, то по крайней мере выйти из порядком надоевшего ему образа конюха-подкаблучника.
Внешне стародомовский «Морозко» – без вмятин и царапин. Но все же основной для миллионов холодильников вопрос привлекательности связан прежде всего с достижениями в сфере дизайна. Лишенная волей художника Каринэ Булгач как ручки, так и сенсорной панели, дверь у «Морозко» не открывается «на себя», а плавно отъезжает в сторону: на сцене – огромная штора приглушенно белого цвета. Таким образом, нам сразу показывают товар лицом: дескать, «Морозко»-то вовсе не прячется за театральным занавесом до третьих петухов…э-э, то есть до третьего звонка. Оговорка возникла не случайно.
Перед началом спектакля и в антракте этого «двухкамерного» «Морозко» у нас перед глазами – гигантский петух, нарисованный в центре шторы. И никакой это не логотип фирмы-производителя! Петушок – полноправный персонаж еще и этой сказки, представленный в виде то огромного леденца, то домашней птицы, то героя детской загадки. Вербальный, визуальный и аудио-эффект петушиного присутствия подчеркивает важность, если не первостепенность для создателей спектакля темы оберега, ангела-хранителя для всех стоящих на краю гибели.
Продуманный дизайн – отнюдь не главное достоинство этого «Морозко». Удивительное дело, но простая детская сказка за годы непрерывной эксплуатации не обрастает льдом театральных штампов, воздух спектакля будто бы минует «точку росы» – ну не возникает тут той пресловутой разницы температур, когда актеры на сцене потеют, а зрители в зале сидят «с холодным носом»! И пусть в этом «Морозко» пока еще не внедрены нанотехнологии, зато и срок действия гарантийного талона – лет десять, не меньше!
Предвижу вопрос убежденных театралов: позвольте, что за странная идея сравнить динамичный спектакль с холодильником, чье основное предназначение – морозить? Отвечу так: стародомовский «Морозко» охладит пыл тех, кто на всех углах твердит о том, что сейчас невозможно поставить детскую сказку без сомнительных наворотов, штучек-дрючек и пошлости.
Фото из архива театра
Юрий Татаренко