Фотограф родился в Ленинграде, детство провел в Эстонии и Казахстане, потом поступил в НГУ, остался жить в Академгородке. В 1970 году Барам присоединился к фотоклубу «Мудрец» при Доме ученых, стал набираться мастерства в фотографии и сейчас вполне может считаться профессионалом. Правда, сам он себя профессионалом не называет: основное внимание доктор химических наук Барам всегда уделял своей основной специальности. Фотографию когда-то пришлось даже забросить, так как не хватало времени на работу с пленкой. Но возможности цифровой фотографии позволили вернуться к любимому делу.
Идея соединить фотографию с поэзией появилась несколько лет назад. Оказалось, что стихи, которые Барам давно писал для себя, могут сочетаться самым неожиданным образом с фотографией, что рождает особый жанр, который и представлен на выставке. Григорий Барам ответил на вопросы корреспондента Academ.info.
– Фотография – отображение существующего, поэзия – творчество, идущее от сердца, как они должны сочетаться?
– На фотографию и поэзию можно смотреть и шире. Есть фотография художественная, а есть поэзия, идущая не от сердца. Если говорить о фотографии, то изображение, созданное объективом, только в науке является «объективным». Любая другая фотография весьма субъективна. Именно субъект выбирает, что фотографировать, как фотографировать и зачем фотографировать. Автор подает нам снимок со своей субъективной точки зрения. Так же поступает и поэт, который видит мир по-своему и по-своему о нем пишет...
– Фотография – отпечаток реальности, который должен осознаваться рационально, для духовной сферы больше подходит живопись. Поэзия – область духовного, для разума больше подходит проза. Как они сочетаются в этом аспекте?
– Конечно, репортажная фотография со стихами не сочетается. Но когда мы видим пейзаж, портрет, абстракцию, то часто приходят в голову фразы, которые могут быть и поэтическими. Художественная фотография, кстати, иногда очень хорошо сочетается с музыкой. Я видел много слайд-фильмов, в которых музыкальное сопровождение существовало с фотографиями на равных. Отличие поэтического альбома от фильма о природе с музыкальным сопровождением лишь в том, что его можно рассматривать в любой обстановке, когда нет экрана.
– Что вы стараетесь увидеть, чтобы сделать снимок, и что стараетесь прочувствовать, чтобы написать стихотворение?
– Я никогда не фотографировал «под стихи» и не писал стихи «под фотографию». Всегда эта связь появлялась позже и практически на уровне интуиции. Часто пара фотография – стихотворение переставала существовать как целое, и я искал новое решение. Множеству фотографий так и не нашлось поэтического сопровождения, и наоборот... Может быть, со временем такие пары сложатся.
– Как вы относитесь к утверждению, что все человеческие чувства – химия, присутствие определенных веществ в организме человека, либо соглашаетесь с мнением гуманитариев о нематериальной природе чувств?
– Химическая сущность человеческих чувств меня нисколько не угнетает. Химия – это лишь причина, а нам более интересны следствия, то есть эмоции. Глядя на солнце, мы воспринимаем его не как термоядерный реактор, рассчитанный на работу в течение многих миллиардов лет, хотя и знаем это доподлинно. С другой стороны, гуманитарии, прекрасно зная о действии на человека алкоголя, лукавят, говоря о нематериальной природе чувств. Знания не мешают чувствовать, а иллюзии – это не для меня...
– Вы пишете стихи независимо от занятий фотографией или каждое стихотворение навеяно образами, увиденными и запечатленными?
– Я уже говорил, что для меня фотография и стихи независимы, а связь появляется позже. Вполне допускаю, что кто-то может искать связь сразу, меняя изображение или текст в процессе творчества. Одни пишут музыку для стихов, другие сочиняют стихи к определенной музыке. В моем случае, прошу отметить, это осуществляется одним человеком. Сама собой напрашивается аналогия с авторской песней.
Выставка Григория Барама продлится до 9 февраля.
Дмитрий Бирюков