Спасибо, что живой?

Фильм рассчитан не на кинотеатры, а на показ на ОРТ в прайм-тайм. Чтобы добрать кассовости, создатели добавили еще и элементов реалити-шоу: сценарий, написанный по мотивам реальной истории клинической смерти Высоцкого, и самого Высоцкого, которого с помощью грима сделали, как Ленина, «вечноживым».

Только изрядно разбавленное рекламой товаров народного потребления, такое кино не будет казаться рыхлым и затянутым. Можно даже предположить, что «Высоцкого…» будут показывать три дня: в середине фильма есть по крайней мере два момента, после которых хочется пустить титры. Слоган «Два часа настоящей жизни» можно перевести как «Два часа сырого сценария», написанного сыном Высоцкого по мотивам истории клинической смерти поэта во время гастролей в Узбекистане.

По всей видимости, на художественную силу кино авторы явно не полагались, поэтому была сделана ставка на пиар.  Создатели использовали хитрую гримерную технику, которая позволила добиться портретного сходства актера с Высоцким. А какого именно актера – держится в тайне. Вот как комментирует это Константин Эрнст: «Для меня в этой работе самым главным была возможность существования Владимира Семеновича Высоцкого в фильме производства 2011 года. И, по-моему, у нас это получилось. В какой-то мере нам удалось визуализировать миф – миф великого человека, великой судьбы и великой страны». На пресс-конференции в кинотеатре «Победа» Никита Высоцкий рассказал, что вначале планировался еще более масштабный пиар-ход: великого отца должен был играть он – Высоцкий-сын. Никита даже специально похудел для роли, но потом что-то не срослось, и пришлось все-таки использовать инновационную гримерную технику.

Собственно, фильм и выезжает только за счет эксплуатации образа гениального Высоцкого и, конечно же, его звучащих песен. Учитывая всю логику этого кинопродукта а-ля «сериал "Есенин», можно утверждать с чуть более чем 100% вероятностью, что исполнитель главной роли не кто иной, как Сергей Безруков. Лицо его и актерская манера уже так примелькались, что зритель узнает его даже под железной маской. Хотя вполне возможно, что исполнитель главной роли не смог раскрыться как актер потому, что нелегко демонстрировать тонкие градации эмоций на лице, покрытом сантиметровым слоем грима. Этот слой грима указывает на поворот от психологической игры к карнавальной технике перевоплощения: наденьте на актера нужный костюм – и вуаля. А если получилось надеть нужно лицо – и того лучше. Как бы отреагировал на такой поворот сам Владимир Семенович – гениальный театральный и кино-актер – приходится только гадать.

Когда нужно играть умирающего Высоцкого (к счастью для создателей, это три четверти фильма), «маска» выручает, но когда дело доходит до патетического диалога с кэгэбэшником – магия присутствия, с таким трудом создаваемая гримером, мгновенно развеивается вопиюще «современным» непрофессионализмом. Откровенно ситкомовские приемы сценария довершают картину. Чего стоит одна кульминационная сцена, где мертвый Высоцкий встает после укола и равнодушно идет в другую комнату, мельком оглядев воскрешавших его друзей, которые валяются мокрые в развороченном гостиничном номере. Здесь, как и везде, Высоцкий – кукла, объект, в лучшем случае служащий поводом для раскрытия характера других героев. Собственный же характер Высоцкого раз и навсегда предрешен: дебошир, истерик и позер, уверенный в собственной неотразимости.

Оксана Акиньшина, исполнительница главной женской роли, тоже никаких сюрпризов не преподнесла: на протяжении последних десяти лет она играет все одну и ту же роль сильной женщины постпубертатного периода. Единственный актер, который вытягивал на уровень хорошего кино – Андрей Панин, сыгравший по-настоящему профессионально.

Изначально планировалось, что фильм будет снимать сверстник Владимира Высоцкого, возможно, его товарищ. Но в конце концов было решено, что «картина не должна быть ностальгической».

«Старшее поколение режиссеров, хотят они этого или нет, все равно работает в эстетике 70-х, с этим ничего не сделаешь», – сетует Никита Высоцкий. В итоге картина обошлась и вовсе без какой-либо эстетики и получилась не просто «не ностальгической», а «не художественной» вообще. Рассказан сюжет как классическая актерская байка: прямо, откровенно, без попыток что-то высказать языком кино – визуальным рядом или композицией. Видно, что Никита Высоцкий даже и не подозревал, что в сценарии вообще может быть что-то, кроме сюжета.

«Наше кино в первую очередь для молодых, и съемочная группа была подобрана соответственно этому замыслу. Режиссер Петр Буслов кроме своих двух "Бумеров", снял огромное количество рекламы, клипов, телевизионных проектов и проч.», – продолжает Никита Владимирович. Какому мифическому молодому поколению адресовано такое кино – непонятно. Фильм явно будет неинтересен ни тому молодому поколению, которое «тусуется» и которому «умняк» не нужен, ни тому, которое сидит в интернете, смотрит ретроспективы французского и советского кино, а из игр знает сюжеты более захватывающие, чем клиническая смерть.

Понятно, что на российском экране два важнейших искусства – «кино и цирк» – давно слились в одно. Но неприятно, что в этом цирке участвует Высоцкий. Как уже горько шутят в интернете: «Умереть не страшно. Страшно, что после смерти могут снять фильм, и тебя сыграет Безруков».

Фото из открытых источников