Знакомьтесь, Александр Владимирович
– Расскажите, пожалуйста, немного о том, как вы пришли в медицину. Когда и как вы решили, что хотите стать медиком?
– Есть такая хорошая шутка по этому поводу:
– Почему ты пришел в медицину?
– Так я же медицинский окончил.
Другого выбора у меня и не было после мединститута. Я однажды пытался подсчитать: у меня в семье восемь медицинских работников. Поэтому на всех домашних посиделках разговоры только и были, что о медицине.
– И ничем другим вы не интересовались, хотите сказать?
– Почему? У меня богатый опыт жизненный. Интересовался-то я многим и даже многим занимался, потому что в 90-е годы приходилось выживать по-разному. Я и вагоны разгружал. Когда-то даже занимался коммерческой недвижимостью параллельно с медициной, чтобы выжить в эти времена. Говорят, что достаточно успешно занимался, но, тем не менее, остановился на медицине.
– Как вы попали на должность главного врача больницы?
– 17 лет я отработал в горбольнице врачом-урологом. После этого у меня возникло желание заняться наукой. Я ушел в Новосибирский научно-исследовательский институт туберкулеза, где шесть лет занимался наукой. В итоге я написал кандидатскую диссертацию, защитил ее там. Параллельно работал в коммерческой сфере медицины. Тогда я получил предложение возглавить это учреждение. Главным врачом в этой больнице я работаю 6 лет.
Кадровая ситуация в больнице
– А за эти шесть лет какой была кадровая ситуация в больнице? Вы замечали какие-то тенденции?
– Тенденции были общие, как везде. Мы просто отражение того, что происходит в здравоохранении по всей стране. Кадровый дефицит страшнейший был. Но спустя два года после моего назначения начался ковид, и мы стали инфекционным госпиталем. Вот тогда у нас кадрового дефицита не было вообще, были заняты все 100% ставок.
– Сейчас кадровая ситуация более напряженная?
– Напряженность уже пошла на спад. Сильно влияет решение минздрава о том, что сейчас нет ковидных выплат, но есть социальные выплаты тем, кто работает в сельской местности. И отток из больницы сейчас идет туда, где есть сельские выплаты. Это Васхнил, Кольцово, Искитим. К нам, конечно, приходят на практику студенты, но так как большинство – целевики, они у нас проходят практику и уходят работать в организации, с которыми у них заключены договоры.
– А ваша больница не заключает договор со студентами?
– Да, есть такие студенты и у нас. Но дело в том, что из-за удаленности больницы у нас таких немного. Сейчас мы наращиваем объемы, но эти выпускники к нам придут года через три-четыре. Это будут десятки новых сотрудников. В итоге можно сказать, что лет через пять, наверное, нам будет гораздо проще.
COVID-19
– В 2021 году была новость о том, что около больницы в какой-то момент скопилась очередь из 18 машин скорой помощи. Все это были пациенты с ковидом. Почему приезжали из всего города именно к вам?
– Это распределение минздрава по потокам. Дело в том, что если бы мы принимали пациентов каждый день, мы бы захлебнулись. Любая больница бы захлебнулась. Поэтому минздрав принял решение, что в один день дежурит одна больница, в другой вторая. Эти очереди были не только у нас, но и в другие больницы такие вереницы были. Но это обычно случалось, когда волна только начиналась. Вспышка начинается, активно идет заражение людей, и они тяжелеют примерно одновременно все. Поэтому потоки были большие.
– В феврале 2022 года в стране резко пропало любое упоминание о ковиде. Он действительно так резко исчез? Или это просто появился новый инфоповод?
– Это общемировая тенденция. Я продолжаю отслеживать то, что происходит и в стране, и в мире, потому что руку надо держать на пульсе. Сейчас ковид носит характер по типу гриппа. В начале лета было три человека зарегистрированных, сейчас – ноль. Они перенесли заболевание в легкой форме, в домашних условиях, пару дней температуры, насморк.
– А за последние два года наблюдались вспышки?
– Ковид начинает носить сезонный характер. Он все больше и больше становится похож на грипп. Поэтому, я думаю, осенью мы несколько человек опять выявим. Но это будут, на мой взгляд, не больше десятка. Если не появится какой-то новой формы, если мутация этого вируса не сделает какой-то качественный шаг... Дело в том, что это живой организм, он тоже думает о том, как ему жить. Начинает принимать те или иные формы. Это закон природы: сначала он яркий и агрессивный, потом начинает адаптироваться, чтобы выжить. Вот и все. Он тоже хочет жить. Поэтому он подстраивается. Он понимает, что таким агрессивным быть не надо, нужно быть хитрее.
ВИЧ
– Расскажите, пожалуйста, какое участие принимает больница в борьбе с ВИЧ-инфекцией?
– Безусловно, мы участвуем в борьбе, как любая организация в городе. Прежде всего, это проявляется в диагностике и диспансеризации таких пациентов. Мы сотрудничаем со СПИД-центром, с первой инфекционной больницей. Такие пациенты на контроле, они получают специализированное лечение, то есть, грубо говоря, мы их контролируем, направляем, а непосредственно лечение они получают там.
– 2017 год был самым пиковым по выявлению ВИЧ-положительных по России. Если сравнивать с ним, есть какая-то тенденция на снижение?
– Могу снова вернуться к нашему разговору о ковиде. Была изоляция, как следствие – меньше контактов, как новых, так и старых, общения меньше. Потом масочные режимы, они тоже способствовали. Возможно, какое-то снижение было. Мы не сильно погружены в эту тему, потому что есть люди, которые непосредственно за этим следят.
– Последний вопрос на эту тему. Новосибирская область входит в группу D по проценту заболеваемости в России – это примерно чуть лучше, чем очень плохо. Почему, как вы думаете, в Новосибирской области так сложилось?
– Сложно сказать. Я думаю, что этот вопрос нужно задавать все-таки специалистам, которые занимаются этим заболеванием. Буду говорить на основе той информации, которой владею я. У нас далеко не самый благополучный регион по наркомании и туберкулезу. Это два заболевания, которые зачастую идут рука об руку с ВИЧ.
– Сейчас завершается клещевой сезон. Расскажите, как жители ОбьГЭСа могут поступить с клещом, могут ли они обратиться за помощью к вам?
– У нас на территории больницы круглосуточный травмпункт, куда обращаются укушенные. Мы здесь клеща снимаем и отдаем человеку. Дальше он сам идет в лабораторию и сдает его на анализы. Мы к диагностике энцефалита не имеем никакого отношения. Единственное, что мы можем – вакцинировать ребенка.
Новый больничный корпус
– Расскажите о перспективах строительства нового больничного корпуса, которого все так ждут.
– Я точно так же, как весь Советский район, может, даже больше, чем все остальные, жду, когда начнется это строительство. Я каждую неделю узнаю о том или ином этапе. Мы готовы как больница. Разрешение на строительство получено, вся проектная документация сделана, но она находится в руках частного партнера. Область расторгает с ним отношения. Частный партнер не хочет передавать документацию в руки области. Он хочет за эту документацию получить несколько иные финансовые средства. Речь идет о том, что будет арбитражный суд. Когда он начнется, мне сказать сложно. Думаю, что до осени. Как только документация появится в руках области, мы приступим к строительству.
– Чего вы ожидаете от нового корпуса?
– Конечно же, это улучшение условий для всех жителей. Те, кто живут на ГЭСе, прекрасно знают, в каких условиях приходится работать врачам. И сами пациенты уже устали ждать приема в узких неприспособленных коридорах.
– С новой амбулаторией предвидится какое-то новое оснащение?
– Безусловно, там будет современное оснащение, которое прописано по всем требованиям. Это все будет разбито по этажам. Первые этажи будут заняты тяжелой техникой: это рентгеновские аппараты, компьютерные томографы, которые требуют больших технических подключений, сложных защитных каркасов. Дальше будет отделение дневного стационара, куда пациенты могут прийти, прокапаться и уйти. Также будет отделение узких специалистов. Это будет целый блок с ультразвуковыми кабинетами, кабинетами ФГС и колоноскопии. Все это с современным оборудованием и новыми аппаратами.
– Как вы считаете, может ли это привлечь новые кадры?
– Разумеется: это будет чистое, светлое помещение с хорошей вентиляцией, с комнатами отдыха для врачей, помимо ординаторских комнат. В новом корпусе мы предлагаем условия, которые сейчас предоставляет Москва для своих сотрудников. В каждой поликлинике столицы делаются комнаты разгрузки для врачей. Потому что, сами понимаете, что психологическая нагрузка очень большая.
– Любите свою работу?
– Да, безусловно.
– Несмотря на все трудности?
– Я когда устраивался на эту должность, был очень наивным. Я считал, что прямо сейчас смогу что-то глобальное сделать. Ну, я думаю, что это не мне оценивать, это будет оцениваться со стороны людьми. Я надеюсь, что у меня что-то все же получилось изменить. По крайней мере, по кадрам был явный приток в больницу, по оснащению, по технике также были глобальные изменения.
– А что все-таки самое тяжелое в работе?
– Вот эти споры про услугу и помощь, которые идут уже очень давно. Пациенты становятся все сложнее и требовательнее благодаря нашему государству. Понятно, что отношение у населения ко врачам потребительское. Такого не было в 80-е, в 90-е годы, в начале 2000-х, сейчас медицину не ругает только ленивый. А ты не ругай, попробуй помочь. Мое мнение такое.
