Один из основателей компании, которая готовит главную новогоднюю красавицу Академгородка, Владимир Колесниченко рассказал «Академ.Инфо», почему продавать пихту сибирскую должны говорливые богатыри, какие проблемы есть в современном лесном хозяйстве, и в чем он не согласен с экоактивистами Советского района.
– «Братья Елкины» – это просто звучащее название или определенная философия?
– Мы занимаемся елками уже 12 лет. Наша команда – это три партнера: я, Геннадий Пинкин и Сергей Пискунович. В сезон с нами работают еще 15-20 человек: продавцы, ребята на лесной заготовке, менеджеры интернет-магазина – все они считаются братьями Елкиными. Начинали с того, что у нас работали исключительно друзья, свои. Сейчас, когда мы расширились, пришло много людей «со стороны», но у нас действительно братство. Стараемся, чтобы изначальная идея сохранилась, чтобы мы были, как 33 богатыря – все равны, как на подбор.
Не допускаем, чтобы, как на некоторых елочных базарах, на продаже стоял какой-то дед с перегаром. Все сотрудники у нас должны быть опрятные, говорящие, слушающие, и самое главное – понимающие профессионалы, которые умеют подобрать человеку нужную елку.
Но наша основная специализация и призвание – это лесоводство. Выращиваем сеянцы с открытой и закрытой корневой системой, которые используются для лесовосстановления – это лесотехнические культуры: сосна, ель, лиственница, кедр, всего более двух миллионов деревьев в год. До недавнего времени были единственными производителями сеянцев с закрытой корневой системой в регионе.
– Те пихты, что попадают на елочные базары перед Новым годом, выращены специально для рубки?
– Нет, к этому нужно готовить поля, высаживать семечки – в наших условиях вырастить такое дерево займет около 20 лет. Все новогодние пихты заготавливаются на лесосеках, где идет сплошная рубка на пиломатериал, строительство домов и другие нужды. Мы находим делянки, где среди пород преобладает пихта. Харвестер (лесозаготовительный комбайн) рубит деревья, лапка идет на пихтовое масло, ствол – на пиломатериал, а макушка забирается на новогодние базары – по факту, это побочный продукт валки древесины.
Добыть ее по глубокому снегу с пилой в валежниках и завалах непросто – среднестатистического городского жителя хватит на час-два такой работы, а потом у него появится одышка и желание поскорее уйти. Потому и стоят они недешево – это действительно тяжелый труд.
– Почему работаете именно с пихтой, а не елью?
– Ель сибирская (picea obovata) проигрывает пихте (abies sibirica) по многим показателям: колется, не пахнет, быстро осыпается, нет такого содержания смолы и сока – словом, у сибиряков спросом не пользуется. Люди в Сибири вообще тратят на новогодний атрибут больше, чем все люди в среднем по России, ведь макушка пихты – дорогое удовольствие.
Есть еще один ее вид, он называется подлесок – это дерево, рубленое с корня. Его заготавливают под линиями электропередач либо там, где не должен расти лес, где пихта случайно посеялась – семечка улетела и проросла. В таких местах деревья могут вплестись в провода, и доставить проблемы с электричеством, поэтому их разрешается рубить.
– Многим людям жаль живые деревья, поэтому они предпочитают искусственные елки…
– Расскажу, как это работает. Человек берет лесное угодье в аренду – его предварительно оценивают, сколько там спелого леса, какие есть культуры. Лесные насаждения чтобы не уменьшались, в проекте прописано, сколько нужно будет потом высадить деревьев – например, 1000 кубов рубим, значит, 10-15 гектаров леса должны засадить. После сплошной рубки проходит минерализация, вспашка земли, нарезка борозд, проводится комплекс лесовосстановительных мероприятий, и после этого еще три года нужно следить, чтобы сеянцы выросли. То есть все устроено так, чтобы лес не кончался. Плюс есть самосев.
Все это позволяет держать баланс – сколько рубим, столько и высаживаем.
– Считаете, проблема вырубки преувеличена?
– Положа руку на сердце, скажу, что не все так гладко. Возможно, меня захейтят, но, окунувшись в тему лесоводства, изучив специфику и законы, я узнал, что есть много старого перестоянного леса, который запрещают пилить – тогда он начинает гнить на корню. Например, какие-то заповедники, определенные территории. Безусловно, такое встречается в природе, но по факту это неэффективное лесопользование.
Если мы хотим использовать лесные угодья эффективно – например, по шведской модели, то такого нельзя допускать: надо проводить рубки ухода, высаживать новые деревья. У леса есть стадии спелости, зрелости, а есть переспелость – это значит, что мы не использовали тот дар, который дала природа. Он сгниет, не нужный никому, кедр не даст ореха, будет просто занимать место. Его нужно вовремя удалить, чтобы появился новый молодой красавец.
– Предположу, что многие экоактивисты Академгородка с вами не согласятся.
– Мы болеем этим делом, хочу, чтобы у нас с мертвой точки такие вопросы сдвигались. Когда незнающие люди кричат: «Не рубите, тут заповедник», то своим сердоболием просто мешают, эти эмоции делу не помогут.
Мы призываем всех экоактивистов помогать, но делать это конструктивно, например, взаимодействовать с лесхозами – там работают грамотные люди, большинство из них трудятся за идею. Лучше спросите у них, какая помощь нужна, либо побывайте на научно-практических конференциях, послушайте научное сообщество – словом, разберитесь в ситуации. Это не только мое мнение, как лесовода, которому лишь бы рубить дерево и садить потом – это точка зрения ученых.
Недавно в Кемерове прошла крупная конференция «75 лет производительных сил Кузбасса», где на отделении лесного дела ученые как раз говорили о том, что в Сибири очень много перестоянного леса. Проблема в том, что его не дают рубить, и, соответственно, засаживать. Со временем место перестоянного сухого кедра начинают занимать осина и березняк, поэтому в Сибири идет замещение хвойных лесов лиственными, низкопородистыми сортами древесины – они просто «отвоевывают» территорию, как более агрессивные виды.
Как сказал один из заслуженных лесоводов, главное оружие людей нашей профессии – это топор, а потом уже меч Колесова (специальная лопата для посадки саженцев деревьев).
– Как вы находите такие крупные экземпляры, которые устанавливают в «Эдеме»?
– Раньше мы выписывали нужное дерево на делянке, покупали и вывозили его, но сейчас все проще – находим его, как правило, у тех, кому оно мешает: подходит к ЛЭП или выросло, и возле дома ему стало тесно.
Порой приходится проводить страшные работы: плотная застройка, дома, нужно отключать ЛЭП, используем краны со стрелами по 35 метров. Но я не слышал, чтобы где-то еще в торговых центрах Новосибирска ставили такие деревья – по 15 метров в высоту. В установке всегда участвуют около 40 человек, мы разработали специальную технологию заноса, закрепления дерева – это наша фишка, в которую мы вложили душу. С удовольствием делаем это каждый год, и радуем жителей Советского района новогодней красавицей.
– Вы, наверное, привыкли к предновогоднему ажиотажу, и уже не чувствуете в силу специфики своей работы праздничного настроения?
– За 12 лет работы мы поняли, что если для меня это и обыденность, для каждого человека елка бывает раз в году. В начале пути мы торговали в Кольцово – помню, уже тогда старались создавать людям новогоднее настроение, придумывали интересные акции – например, давали скидку 5% за каждого ребенка. Люди спрашивали: «А если мы четверых детей приведем?», на что мы отвечали: «Значит, будет скидка 20%!» Брали на точку ящик мандаринов, угощали всех детей, которые к нам заходили.
Недавно был случай: на одной из точек в Новосибирске у нас на входе есть фотозона, там стоит большой декоративный куб с подарками – игрушками, брелоками, всякими прикольными вещицами. На точке был Сергей, он увидел маленькую девочку, которая пришла за елкой с родителями, подозвал ее и сказал: «Бери любую игрушку». Девочка подошла, взяла котика, и потом как обняла Серегу крепко за ноги – такое ни за какие деньги не купишь, это очень сильно заряжает.
Потому стараемся всех ребят настраивать на праздничную волну, чтобы они предлагали людям как можно больше вариантов, поднимали им настроение, шутили. Есть одинокие люди, которые приходят не столько за елкой, а чтобы поговорить – ребята всегда уделят им 10-15 минут. Иногда бабушки приходят набрать веток, и никто не берет с них денег. Мы осознаем свою ответственность за новогоднее настроение, и стараемся его у людей поддерживать.
