"Мы будем счастливы (благодаренье снимку!)..."
За десять минувших лет из списка живущих на Земле вычеркнуты двое из этих пятнадцати – Герман Безносов и Александр Дулов, а событие, в честь которого они поднимают на фото чарки, стало уже историческим, если не эпохальным: до "Тридцати лет спустя" не осмеливались так громко поминать I Всесоюзный фестиваль авторской песни 1968 года. Не было ни десяти, ни двадцати лет спустя… После же этого фестиваля авторская песня в Новосибирске… нет, не возродилась, поскольку она никогда и не умирала, – просто установилась культура зальных концертов бардовской песни. До него как-то не осмеливались привозить в Новосибирск бардов – боялись финансовых рисков и не полагали, что концерт, например, Михаила Щербакова будет успешен. Сегодня музыкальная индустрия Новосибирска вполне успешно развивает направление авторской песни. Чтобы в этом убедиться, достаточно посмотреть на афиши Новосибирской государственной филармонии, Дома ученых, кабаре-кафе "Бродячая собака" и арт-клуба "НИИ КуДА".
"Нам, конечно же, необходимо вспомнить всех тех, кто стал основными организаторами фестиваля 1998 года, кто смог тогда создать программу, найти залы, – заметил на фестивале "40 лет спустя" Валерий Меньшиков, член высшего экологического совета при Комитете по экологии Государственной Думы, а 60-е – министр клуба "Под интегралом", – поскольку то событие было знаковым и очень ярким. Необходимо вспомнить тех людей и сказать им "спасибо".
Первый в третьем ряду
Итак, папка. Она набита стихами Владимира Ланцберга, старыми афишами, заявлениями, просьбами о спонсорской помощи и билетами на концерты Щербакова, Киреева, Орищенко… На билетах указаны дикие по сегодняшним меркам цены: на более ранних – 20 000 рублей, на более поздних – 40 рублей. И то, и другое выглядит нереальным. Да, вот еще – на билетах печать: "Клуб "Под интегралом". Академгородок-1963". Скорее всего, печать ставил Герман Безносов… Впрочем, об этом позже.
Старые афиши помяты, на них от руки исправлен порядок концертов и список приглашенных гостей. И бесконечное количество каких-то рабочих записей, расписок, договоров на аренду зала… Среди прочего – положение о фестивале авторской песни "Тридцать лет спустя" со списком оргкомитета из девяти человек. Председатель – Николай Диканский, член-корреспондент РАН, в то время – ректор НГУ. Почетный председатель – Валерий Меньшиков. Заместители председателя – Валерий Ильин (доктор физико-математических наук, ИВМиМГ СО РАН), Сергей Алексеев (председатель правления фонда поддержки авторской песни), Владимир Миллер (в то время – директор филармонии). Координаторы – Равия Дериглазова (директор культурного фонда НГУ), Елена Роцкая, Оксана Фоминых, известный историк авторской песни Дмитрий Соколов и, наконец, Егор Зырянов, тогда – студент одного из последних курсов Геолого-геофизического факультета НГУ.
Ему-то и принадлежит сей потрепанный и, пожалуй, единственный архив документов того фестиваля. Он – первый в третьем ряду на снимке, улыбчивый красавчик, поднявший над головой чарку. В глазах – восторг: "Мы это сделали!" Он – самый последний в списке оргкомитета, носивший скромный бейдж без указания имени, но с лаконичным "организатор". Между тем, когда мне пришла в голову идея заглянуть в закулисье того полузабытого фестиваля, в разговоре со мной многие отправляли меня к "организатору Егору". "Он Вам точно сможет помочь, он фактически и сделал тогда тот фестиваль", – отвечали мне.
"На самом деле, это не совсем так: нас было пятеро, – несколько смущенно начал разговор со мной Егор. – Валерий Ильин, Герман Безносов, Равия Дериглазова, мой друг Пашка Рябов и я. Увы, Германа Петровича и Равии Хакимовны уже нет…"
* * *
"Пожалуй, началось все с того, что по осени 1996 года мы "привезли" в Новосибирск Ланцберга, – повел свой сумбурный рассказ о фестивале Егор. – Тогда мы, кажется, и пересеклись с Пашей Рябовым. Аккурат в 1996 году умер фестиваль авторской песни, который проводил клуб песенной поэзии НГТУ. Хотелось концертов, слетов, фестивалей, но их не было. Поговорив по душам с Владимиром Исааковичем, мы загорелись идеей сделать "Тридцать лет спустя". Оказалось, что ее вынашивали не только мы, и к нам подключились представители клуба "Под интегралом" – Герман Безносов, Андрей Берс… Мы задумали с Пашей провести ряд концертов, на каждом анонсировать предстоящий фестиваль и тем самым "раскачать" публику. Сделали ставку на "сарафанное радио", и оно сработало: на каждом концерте я объявлял о готовящемся фестивале, кроме того, у нас на концертах лежала тетрадка, где каждый желающий мог оставить свои контакты. Я по вечерам после работы садился "на телефон" и обзванивал всех персонально – сообщал о новых концертах. В итоге общественный резонанс фестиваля был огромен: на большинстве концертах был аншлаг… Разлетались абсолютно все билеты – даже vip, стоившие по тем временам совершенно ненормальные деньги, кажется, рублей 300".
Анонсирующие концерты были "парными": сначала проводился концерт "молодого" барда, а затем, примерно через неделю, – концерт "маститого". Так были проведены концерты Екатерины Барановской, Владимира Туриянского, Михаила Щербакова, Ирины Оришенко, Анатолия Киреева.
"Нужно понимать, что время тогда было довольно дикое и тяжелое, – заметил Егор Зырянов. – Филармония, например, тогда не могла рисковать выручкой, ей необходимо было работать "в плюс". А большинство анонсирующих концертов было сделано в убыток, но я гарантировал финансовые риски – тогда неплохо зарабатывал, а большой семьи еще не было. Так мы решились привезти Михаила Щербакова. До нас на это делали, кажется, студенты Гуманитарного факультета НГУ году так в 1989. Но тогда Щербаков всем жутко не понравился… Дескать, слишком гордый, и песни какие-то непонятные. Но Щербаков есть Щербаков – величины его таланта эти мнения не умаляют. Мы решили его привезти и сделали два концерта – в Городке и в филармонии… Залы были полны до отказа, Щербакова восприняли на "ура", и это была наша организаторская победа".
За каждым гостем фестиваля был(а) закреплен(а) "Женя" – так в шутку звали сопровождающих, пользуясь "бесполостью" этого имени. Все вместе называлось "служба сопровождения", но никакого отношения к телохранителям "Жени" не имели: в большинстве своем это были студенты, которые обязаны были позаботиться о том, чтобы вверенный им гость вовремя был доставлен на нужный концерт, накормлен и обеспечен гостиницей… Впрочем, не все жили в гостинице: многие с радостью согласились проживать в общежитиях НГУ, и концерты продолжались в комнатах и коридорах.
"Я тогда впервые услышал Устинова вживую, – рассказал Алексей Иванов, учившийся в то время на младших курсах Физфака. – Кажется, я пошел в гости к знакомой девушке из 9-го общежития, а там в одной из комнат или прямо в коридоре пел Юрий Устинов. Честно говоря, я глазам и ушам своим не верил…"
"Для меня стало открытием, что можно вот так просто, фактически из ничего, сделать событие такого масштаба, – вспоминает Евгения Корсакова, сопровождающий Ирины Орищенко на фестивале. – Этот драйв, эта уникальная возможность самореализации… Пожалуй, это чувство ни с чем не сравнится".
"Чтоб не пропасть по одиночке…"
Эта строка из песни Булата Окуджавы "Возьмемся за руки, друзья" – его смерть в 1998 году еще была незалеченной раной – стала эпиграфом ко всему фестивалю. "Слова эти предложил взять за идею фестиваля Герман Петрович, – поведал Егор Зырянов. – Мы, молодежь, конечно ратовали за Берковского "До свиданья, дорогие! Вам ни пуха, ни пера…". Но выбрана была песня Окуджавы. Ей завершался стартовый концерт фестиваля, она была и завершающей на гала-концерте… Ее пели все участники концерта, взявшись за руки и высоко подняв их над головой".
"Стыдно признаться, но я плакала, когда они это пели – очень уж душевным был завершающий концерт, – вспоминает жительница Академгородка Оксана. – Душевный… А как пел Александр Дольский! А Владимир Болотин… Концерт прошел на одном дыхании…"
"Одно дыханье" было, мягко скажем, длинным: четыре часа и всего один антракт. Первоначально программа была задумана стандартно: два отделения по 45 минут и 10 минут перерыва… Но спеть захотелось больше...
"Народ толпился в проходах, сидячие места были заняты, все билеты были проданы, но все же люди шли и шли в зал, – смеясь, вспоминает Егор, – мы гоняли их отовсюду, на все входы и выходы поставили студентов покрепче и посолидней, но бабушки-билетерши проводили людей через служебные входы, и многие толпились за кулисами, в коридорах, в гримерках… Только к концу концерта в зале стало немножечко поменьше народу… Устав, некоторые ушли, но их места быстро заняли стоявшие в проходах, и завершился концерт все равно при аншлаге, хотя, кажется, было часов 11 вечера".
Участниками "Тридцати лет спустя" стали Александр Дулов, Александр Костромин, Алексей Брунов, Юрий Рыков, Владимир Болотин, Татьяна Дрыгина, Сергей Канашенко, Ирина Орищенко, Сергей Смирнов, Сергей Мавеенко, Елена Фролова, Марина Гершенович, Юрий Устинов, Владимир Туриянский, дуэт "ТриО", Леонид Сергеев, Алексей Диканский. На фестиваль 1998 года тогда удалось приехать и Александру Дольскому – он вместе с Александром Галичем, Ароном Круппом и Юрием Кукиным стал лауреатом фестиваля 1968 года. Но Арик Крупп в 1971 году погиб в горах, через пять лет в Париже погиб Александр Галич. Юрий Кукин же незадолго до фестиваля 1998 года заболел.
* * *
"Было ощущение какого-то бурления, чего-то живого и настоящего, – вспоминает свои впечатления зритель Катерина Костылева.
"Я в основном помню, что бардак был редкостный, никто не знал, кто где живет и кто кого куда ко скольки доставляет... – заметила Анна Мокина, одна из организаторов фестиваля – Все делалось в жутком цейтноте".
"Для меня это событие стало откровением… Время было тяжелое, а эти люди умудрились сделать блестящий фестиваль, – говорит Петр, в то время студент НГУ. – Они привезли тех людей, которых, казалось, вживую увидеть в Новосибирске было нереально. Они показали молодых авторов и исполнителей. Помнится, попал на концерт, который практически полностью отпел Алексей Мокин. Кажется, я был счастлив"./>/>
"Честно говоря, мы были молодые и непуганые, мы ничего не знали, но старались продумать все до мелочей и работали круглыми сутками – кажется, всю фестивальную неделю большинство нас, студентов, так называемых "дырозатыкателей" – не спали, – в конце беседы добавил Егор. – Кажется, мы все находились в полуистеричном состоянии… 19 марта у меня день рождения, и потом долго по Академгородку ходила байка, что Егор Зырянов решил "потусить по-крупному" и пригласил на свой день рождения полторы тысячи человек… Я думаю, знай мы вначале всего этого, что нас ожидает, мы бы, вероятно, испугались, и фестиваля бы не было… Когда фестиваль завершился, у нас было такое чувство эйфории – "ура, это было!" и"ура, отпустило!"
На самом же деле все только начиналось. После такого успеха бардов стали активно приглашать в Новосибирск, более того, возник новый фестиваль авторской песни "АкБард", "специализирующийся" на привозе новых имен в авторской песне (кстати, фестиваль стал одним из самых успешных в Сибири: ежегодно он собирает более тысячи человек на своих концертах, а в этом году отмечает свое 10-летие). Был создан клуб самодеятельной песни НГУ (его первым президентом стал как раз Егор Зырянов), региональное жюри авторской песни. Прошли легендарные серии концертов "Кофе с сибирскими сливками" и "Московские кухни", теперь же в Новосибирске открыта и аллея бардов, и памятник Владимиру Высоцкому, и памятная доска Александра Галича… Легенда гласит, что именно на фестивале 1998 года Герман Безносов загорелся идеей установить мемориальную доску Александру Аркадьевичу...
Картинки – фото автора
Фотография предоставлена Егором Зыряновым
Александра Зайцева
