Организация «Новосибирск против наркотиков» («НПН») занимается в нашем регионе немедицинской реабилитацией наркозависимых, основанной на преподавании христианских принципов жизни. Как утверждает ее директор Альберт Сажин, за время существования организации с 2006 года более 1000 человек прошли здесь реабилитацию от наркотической, алкогольной и других видов зависимости. Многие из них полностью изменили образ жизни, создали семьи, получили образование, нашли работу.
Весной 2010 года Альберт Сажин, двое сотрудников этой организации Илья Белоусов и Антон Синяков и еще один мужчина, Владимир Белов, оказались на скамье подсудимых по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных статьями 126, 127 УК РФ (похищение человека и незаконное лишение свободы). В декабре прокурор потребовал приговорить Сажина к лишению свободы на восемь лет в колонии строгого режима, а остальных подсудимых – на сроки от шести до семи лет лишения свободы.
Согласно материалам уголовного дела, в мае 2009 года Владимир Белов, ранее прошедший курс реабилитации в одном из центров «НПН», решил определить туда на лечение свою бывшую супругу, которая злоупотребляла алкоголем и не занималась их общей дочерью.
Сторона защиты утверждает, что на помещение супруги Белова в ребцентр дала согласие ее мать, она же позаботилась об оплате за содержание девушки в центре (по 8000 рублей в месяц).
«Пристегнули наручниками к лестнице и унижали»
5 июня 2009 года ночью Антон Синяков и еще двое сотрудников реабцентра приехали к дому Беловой и сообщили ей, что прибыли по просьбе ее близких, чтобы забрать ее в реабилитационный центр. По словам подсудимых, Белова была в состоянии алкогольного опьянения и, хотя не высказала откровенного желания лечиться, в машину села самостоятельно и поехала в центр добровольно. Со слов потерпевшей, в машину ее затолкали. Мать Беловой хотя и присутствовала при этом, но «находилась за углом дома, и потому не может показать точно, добровольно или нет ее дочь поехала с мужчинами в реабилитационный центр». Сказано было, что она «слышала крик, но не уверена, что это кричала именно ее дочь».
В итоге Белова оказалась запертой в коттедже, в котором располагается реабилитационный центр, откуда пыталась в начале июля бежать, но была возвращена сотрудниками центра и 22 июля 2009 года освобождена милицией, которая ее искала по заявлению ее подруги. Со слов Беловой, ее удерживали силой, приковывали наручниками к лестнице, унижали.
Подсудимые обвиняются в совершении преступления по предварительному сговору, Альберту Сажину также инкриминируется получение материальной выгоды – платы за содержание Беловой в реабцентре.
Отметим, что ранее Следственный комитет при прокуратуре сообщал: наведавшись в коттедж, милиция нашла там косвенные свидетельства насильного удержания – цепи, гири, наручники, хотя там не было сидящих в наручниках людей. Все опрошенные поясняли, что пришли вылечиться и делают это по доброй воле, кроме мужчины, который сказал, что его определила мать. Он также признан потерпевшим по этому делу.
Суд 18 января
Надо сказать, что заседание суда по этому непростому делу нельзя было назвать интересным. В начале его выступила потерпевшая, бывшая жена Владимира Белова. Она попросила суд не лишать его свободы, поскольку осознает, что Владимир занимается их общей дочкой, помогает материально и что дочь нуждается в общении с отцом. Далее суд заслушал выступления адвокатов подсудимых.
Они в большей части были достаточно бледными, что несколько обидно, учитывая непростую этическую подоплеку этого дела. Защитники напирают в основном на то, что подсудимые не состояли в сговоре, в частности, Сажин не знал о дате, месте и времени «похищения» Беловой, а также на то, что потерпевшие помещались в центры с согласия их ближайших родственников.
Выслушав прения, судья Александр Усов назначил дату заключительного заседания, когда должен быть вынесен приговор – 8 февраля.
Это дело несколько напоминает недавний процесс 23-летнего Егора Бычкова из Нижнего Тагила, который получил 2,5 года условно за незаконное лишение свободы наркоманов с целью их реабилитации.
Похожая история
В октябре 2010 года Дзержинский районный суд Нижнего Тагила признал Бычкова виновным в похищении наркозависимых людей для их реабилитации и незаконном лишении свободы и приговорил его к 3,5 годам лишения свободы. Решение вызвало широкий общественный резонанс, в его поддержку выступили многие свердловские блогеры, журналисты и правозащитники. Сочувствие Бычкову выразил, в том числе, главный нарколог России Евгений Брюн. В защиту Егора Бычкова проводились митинги – в Москве, Екатеринбурге, Нижнем Тагиле, которые собрали не одну сотню человек.
В итоге адвокаты добились пересмотра дела, и областной суд 3 ноября отменил решение нижнетагильского суда и приговорил Бычкова к 2,5 годам лишения свободы условно.
Дело Альберта Сажина и других сотрудников «НПН» такой огласки не получило, хотя Сажин записал видеообращение и выложил его в Интернет. На многих сайтах оно получило массу откликов, а на сайте ассоциации некоммерческих организаций «Родина без наркотиков» (в нее входит более 20 общественных организаций, занимающихся реабилитацией наркоманов и алкоголиков) проходит сбор подписей в поддержку Сажина.
17 декабря сторонники подсудимых провели на площади Ленина пикет в их поддержку. «Наша цель – выразить поддержку и обратить внимание на эту ситуацию», – сказал РИА Новости президент «Родины без наркотиков» Вадим Харитонов.
Впрочем, это не привлекло внимание широкой общественности. В зале суда 18 января были в основном родные и близкие подсудимых, а также сотрудники центров и те, кто там проходил реабилитацию.
Кому нужны наркоманы?
Занимаясь этой темой, автор статьи выяснила, что сегодня, грубо говоря, есть два типа реабилитационных центров – «официальные медицинские», куда входят коммерческие и государственные, и «волонтерские», которые, как правило, организуются церквями различных конфессий.
Несовершенство первых в том, что они делают упор на медицинское лечение наркомании, их цель – очистить организм зависимого человека от наркотических веществ. Однако после лечения наркоман или алкоголик, скорее всего, в 100% случаев опять вернется к своему прежнему образу жизни – поскольку наркодиспансеры и частные клиники не заботятся о психологической реабилитации зависимого человека, не ставят своей целью научить его думать и, следовательно, жить по-другому. «Я не лечился в государственных реабцентрах, но от тех, кто там был, я слышал, что там разговоры и мысли, в основном, только о том, как бы побыстрее пройти курс лечения и опять вернуться к своей привычной жизни. Кроме того, условия содержания там оставляют желать лучшего», – рассказал мне человек, которому удалось избавиться в свое время от наркотической зависимости.
Вторая категория реабилитационных центров, наоборот, прежде всего занимается «лечением души». Так как эти центры, напомним, в большей части организованы при церквях, а чаще всего – при церквях христианских, то основное лечение видится в чтении и обсуждении Библии и приучении реабилитанта, как здесь называют зависимых, к христианским ценностям жизни.
Считающие религию «опиумом для народа» должны сильно возмутиться на этом месте статьи, но это не самая главная проблема волонтерских реабцентров. В конце концов для общества куда лучше, если наркоман или алкоголик станет убежденным верующим. Но здесь есть опасность того, что благое дело, начатое из лучших побуждений, может превратиться в средство обогащения за счет наркологических больных, кроме того, в таких центрах, как правило, нет медработника, который следил бы за здоровьем реабилитантов.
Как повезёт
Общая проблема центров помощи наркоманов любой принадлежности – это отношение к наркоманам. «Реабилитация наркомана невозможна без ограничения его свободы. Но ограничение может быть разным. Можно приковать человека наручниками к батарее в каком-нибудь подвале и бить его, можно – усадить в мягкое кресло, привязать полотенцем и создать такие условия жизни, чтобы он не чувствовал себя обиженным или униженным», – полагает мой собеседник.
Его слова подтверждают специалисты: в клиниках наркологических больных также удерживают, поскольку очень часто наркозависимые не владеют собой и своей волей. Однако важно то, что «наркоман или алкоголик изначально – человек с израненной душой», заметил мой собеседник, а это значит, его реабилитация не может пройти через унижение и оскорбление.
Беда в том, что, обратясь в медицинский центр, родные наркозависимого не могут быть уверены, что он вернется оттуда человеком с изменившимся сознанием. А позвонив по телефону волонтерского центра – что их родной человек не станет бесправным пленником каких-нибудь алчных сектантов. Это значит, что наркоманы, по большому счету, не нужны никому, ровно как и их близкие, которым приходится ежедневно терпеть их недуг.
Александра Зайцева