«В советское время было много клубов по месту жительства, станций юных техников, кружков – доступных и бесплатных. Хочешь – строй модельки самолетов, хочешь – катеров. Занимался всем. Тогда меня научили держать в руках паяльник. Дома стол всегда был завален детальками, вечно что-то мастерил. Так бывает, когда в детстве что-то западает в душу – интерес остается на всю жизнь», – считает бердский фотограф и коллекционер Олег Щербаков.
Вот уже несколько лет он собирает аппаратуру радиозавода «Вега». За это время его коллекция переросла в полноценный музей радиотехники. Экспонаты Щербаков разместил в небольшой фотостудии в Бердске, где он делает фотографии на документы. На входе посетителя встречают полки со сверкающей аппаратурой – будто ей не 60 лет, а только вчера она приехала с полок магазина бытовой радиотехники.
Жизнь Щербакова тесно связана с историей бердского радиозавода: когда-то там трудились его родители, потом и он сам во время летней подработки на заводском конвейере накопил на свой первый магнитофон «Вега 328» в серебристом корпусе.
Завод прекратил свое существование в 90-х, но его былую славу поддерживают такие энтузиасты, как Щербаков. Он рассказал Academ.info, как ему пришла идея создать альтернативный музей «Веги», в чем социальная значимость его коллекции, а также поделился планами по увековечиванию славы легендарного бердского радиозавода.
– Олег, помимо коллекционирования, какую работу вы проводите с экспонатами своего музея?
– Ремонт, реставрация, адаптация – в зависимости от состояния техники, все приборы проходят разные стадии «оживления». Иногда приобретаю три одинаковых изделия, и уже из трех доноров собираю два полноценных работающих аппарата: один оставляю для музея, второй продаю в Интернете.
Желающих купить живую технику много: после реставрации я делаю раритетные приборы вполне современными. Снабжаю «веговские» изделия различными носителями информации, флеш-картами. Все мои аппараты теперь поддерживают Bluetooth и USB. При этом усилители, каскады, блоки питания оставляю заводские. Такие изделия становятся вполне конкурентными современным колонкам из магазинов техники.
Самый старый экспонат музея – радиола «Рекорд» 1956 года выпуска. Ее, например, решил не реставрировать и не красить – только провел круговую смазку. Мама дала мне узорную салфетку – сказала, надо украсить радиолу так, как это раньше делали со всей техникой бабушки.
– Как к вам пришла идея организовать собственный музей? Ведь до последнего момента в Бердске работал официальный радиозаводской музей.
– Идея собирать свою коллекцию пришла ко мне около полутора лет назад, когда я пришел на очередную годовщину радиозавода. Там по традиции собрались ветераны «Веги». Встреча проходила как раз в заводском музее. Тогда меня поразила гробовая тишина.
А что такое, по сути, радиозавод? Прежде всего, звук. Я спросил: почему бы не включить фоном какой-нибудь «веговский» магнитофон для настроения, вместо того, чтобы слушать шарканье бабушкиных ног и разговоры о грядках? Под хорошую мелодию те же бабушки могли бы и сплясать. Музейщики отказали, сказав, что ничего трогать нельзя, и экспонаты выносу не подлежат.
– Возможно, для музейных экспонатов так и вправду лучше?
– Стоящая техника умирает. Она попросту засыхает, дубеют резиновые приводы. Например, иголочки, которые снимают информацию с пластинки, находятся в жидком кристалле – неком аналоге пасты. Иголочка зафиксирована в этой пасте в подвешенном состоянии. Играя, она вибрирует, разжижая жидкий кристалл. Но если иголочка долго стоит без работы, то костенеет, и звук становится как из бочки – не живой, не пластинчатый.
Потому я и решил сам собирать радиоаппаратуру. Первый, второй прибор. Что-то удалось починить. Так, за полтора года моя коллекция выросла до 64 экспонатов. Вся техника в моем музее запрограммирована на автоматическое включение в 9 утра – она должна работать.
– В чем вы видите социальную значимость своей коллекции?
– Безусловно, в сохранении истории. Ведь молодежь порой и не знает, что существовал такой радиозавод. Но если ты не знаешь своей истории – то нет и будущего.
Именно благодаря радиозаводу «Вега» село Бердское когда-то превратилось в город. Во время Великой Отечественной войны сюда были эвакуированы два завода: из Бердянска и Харькова В 1946 они уехали к себе на родину со всем оборудованием, вплоть до оконных рам и дверей. Была тотальная пустота и разруха: остались лишь стены.
И вот в этих стенах правительством СССР было принято решение организовать радиозавод. Так 14 октября 1946 начала существовать «Вега». К концу 80ых здесь трудились уже 14 тысяч человек – это очень много. На бердском электромеханическом заводе (БЭМЗ) тогда работали 9 тысяч человек, а на химзаводе – 5 тысяч. Три этих предприятия стали для Бердска градообразующими, но самый старший из них, флагман – это, конечно, «Вега».
– Заинтересовать молодежь историей действительно непросто, тем более, к моменту рождения нынешних школьников радиозавод «Вега» уже перестал существовать. Как привлечь их внимание к истории завода, а значит, и родного города?
– В прошлом году я организовал выездную выставку своего музея в бердском политехническом колледже. За два дня ее посетили 20 групп по 15 человек. Интерес у молодежи был колоссальный. Кроме того, в колледже действует радиотехнический факультет, студентам которого было бы интересно поработать с продукцией Веги. Я предложил им писать дипломные работы на основе «веговской» техники: найти прибор, изучить, отыскать схему, починить, оставив неизменным внешний вид. Свою помощь я готов предоставить.
Как-то в мой небольшой музей пришла группа ребят на экскурсию. Кого-то туда привели насильно, и это было видно: дети сидели в телефонах, в ушах были воткнуты наушники. Но когда я включил свои приборы так громко, что они перестали слышать музыку из своих наушников, ребята живо заинтересовались экспонатами. Потом мы устраивали соревнования: кто быстрее подключится к «веговской» магнитоле по Bluetooth, с того телефона мы и будем слушать музыку. Детям было весело и интересно.
– Ваша коллекция быстро пополняется: всего за полтора года число экспонатов выросло с нуля до 64. Как вы ищете аппаратуру для экспозиции?
– Иногда радиотехнику мне приносят знакомые. Но порой за интересными экземплярами приходится охотиться. Например, за первой переносной магнитолой «Вега 320»: она выпускалась заводом всего два года ограниченной партией. Впоследствии технологию и оснастку для ее производства передали в Томск, где она выпускалась уже под брендом «Томь 305».
Я долго искал такой экспонат в свою коллекцию, а когда находил, то либо за магнитолу просили бешеных денег, либо же состояние ее было никудышным. Наконец, нашел подходящий экземпляр в Куйбышеве у одного коллекционера. Уговорил не продавать никому, кроме меня. Долго торговались, и по итогу сошлись на приемлемой для нас обоих цене.
Другие экспонаты выкупал из Питера, Москвы, Красноярска, Иркутска. Так как «веговская» техника в свое время продавалась на территории 26 стран, то мне удалось заполучить в коллекцию аппараты, изготовленные специально для Чехословакии, Франции, Великобритании – все шильдики выполнены на языке той страны, куда они отправлялись. Говорят, есть даже приборы на арабском языке, правда, мне пока не доводилось видеть такие.
– Олег, есть ли у вас идеи, как привлечь больше внимания сибиряков к истории легендарной «Веги»?
– Уже не первый год я вынашиваю идею по увековечиванию славы бердского радиозавода. В музей люди ходят целенаправленно – и на это нужно время. Сегодня люди заняты, следовательно, проходимость у музеев небольшая. Поэтому было бы здорово поставить памятные стелы под названием «Сделано в Бердске» в проходном месте – таком, например, как бердский железнодорожный вокзал, который откроется в августе следующего года.
Будет отлично, если заполнить стелы приборами «Веги» и БЭМЗа. Я разговаривал с представителями последнего – они идею одобряют. Если организовать выставку изделий там, где много людей уезжает, приезжает, пережидает холод в фойе, то они обязательно обратят на нее внимание. Кто-то всплакнет, кто-то вспомнит, а кто-то и узнает, какую аппаратуру делали в нашем городе.
