— Анатолий Альбертович, вы – один из самых опытных политических деятелей Советского района, были депутатом районного совета, трижды избирались в Горсовет…
— Да, с 1990 по 1993 год, на волне проходивших в стране изменений, я стал депутатом райсовета Советского района. Нас было много – порядка 150 человек. Это была первая избирательная кампания, я баллотировался по частному сектору Нижней Ельцовки, несколько товарищей из «Гидроцветмета» также были кандидатами. Выборы были на конкурентной основе, но округа были небольшими, обычному человеку было легко обойти весь округ, пообщаться с избирателями.
Я прошел, в течение трех лет был председателем комиссии по торговле, общественному питанию и бытовому обслуживанию. Вопросы, поднимавшиеся на ней, были злободневными, тогда существовала талонная система, и все талоны на район проходили через нашу комиссию, мы занимались распределением товаров промышленного спроса.
Поскольку избирательная кампания проходила в разгар «перестройки», состав Совета был неоднородным, значительная часть депутатов придерживалась крайне либеральных взглядов, но много было и сторонников социалистических идей. Такой конгломерат существовал до 1993 года, когда указом Ельцина деятельность районных советов была прекращена.
— Сейчас районных советов нет, и, конечно, интересно было бы узнать – какими полномочиями обладал райсовет, чтобы люди хотели участвовать в выборах и становиться депутатами?
— Главное преимущество районных советов, которое, к сожалению, сейчас утрачено – это возможность прямого контакта с населением. Районный совет имел право распределять те финансы, которые выделялись на район. Говоря современным языком, район был распорядителем бюджетных средств – ГРБС-ом. Спорные вопросы решались рейтинговым голосованием депутатов райсовета, иногда – договоренностями, старались найти варианты, наиболее подходящие для района. Это был пример демократии «на местах», которую в 1993-м году ликвидировали.
Та «реформа» местного самоуправления, которая проходит сейчас (новый закон о публичной власти, проект закона о публичной власти в органах местного самоуправления), продолжает тенденцию на ужесточение централизованной вертикали власти.
Система местного самоуправления, существовавшая последние 30 лет, сохранила органы представительной власти только на уровне города, на котором не каждый район, не каждый депутат может быть услышан. Я три созыва, с 1997 по 2010-й годы, был депутатом Горсовета и лично мог ощущать эти недостатки.
— Может быть, стоит вернуться к системе районных советов?
— Когда я в первый раз избирался в Горсовет, то у меня была мысль о необходимости восстановления районных советов. Конечно, вопросы структуры и численности могут быть дискуссионными, но мы бы получили больше возможностей для взаимодействия депутатов и жителей. Но для этого надо изменить вектор федерального законодательства, а он направлен в обратную сторону. Районные советы могут быть эффективными при изменении всей общественной системы.
Понимаете, система местного самоуправления отражает тот строй, при котором она сложилась. В Советском Союзе в советах депутатов были определенные нормы представительства для рабочих, крестьян, интеллигенции, эту практику в перестройку стали считать недемократичной и убрали. В итоге выборы превратились в состязание денежных мешков.
Стандартный состав любого современного совета депутатов таков: треть – представители бизнеса (как правило – строительного, потому что именно здесь решаются вопросы, связанные с землепользованием, предоставлением участков), треть – бывшие чиновники и амбициозные предприниматели, только треть – пытается что-то изменить в сторону жителей.
— Как бы вы могли организовать современный Совет депутатов Новосибирска и Горсовета тех созывов, где были депутатом? В чем разница между ними с точки зрения влияния на исполнительную власть?
— Если говорить о Совете депутатов второго (1997-2001) и третьего (2001-2005) созывов, то тогда «вертикаль власти» только формировалась, было больше возможностей для выражения своей позиции, была конкуренция, возможность доказать свою точку зрения. Но постепенно политическое поле «зачищалось», сначала мы увидели единообразие на федеральном уровне, затем – на местном, на уровне муниципальных образований.
— Как депутат вы непосредственно общались с двумя мэрами Новосибирска. Существует мнение, что при мэре Толоконском в силу сложившейся в стране общественно политической ситуации у депутатов было больше возможностей, в то время как на период Городецкого накладывалась упомянутая вами «вертикаль власти»…
— Конечно, система меняет людей. Более того, при одном и том же мэре Городецком с 2001 по 2005-й годы была одна модель взаимоотношения депутатов и мэрии, с 2005-го по 2010-й – другая. Действительно, когда еще не сложилась устойчивая «вертикаль власти», депутатам удавалась многого добиться.
Так, когда я первый раз избрался в Горсовет, то обнаружил в одной из газет объявление о продаже советского памятника. Я нашел продавца, к процессу подключилась председатель ветеранской организации левого берега Клавдия Васильевна Таборова, депутат Областного совета Алексей Кондрашкин, который тогда был в нашей партии и мы работали в одной связке.
Свою проблему я изложил на приеме у мэра Виктора Толоконского, и он поддержал нашу идею, выделил средства из городского бюджета, затем подключились заводы, районная администрация, жители…
— И таким образом появился мемориальный комплекс «Алеша-сибиряк».
— Да, тот эпизод еще раз напомнил, что ни в коем случае нельзя потерять молодежь, надо сохранить память о Великой Отечественной войне. В дальнейшем патриотическое воспитание, его продвижение в школах стало одним из направлений моей работы как депутата.
— Ну а в 2001-2005 годах КПРФ в Горсовете имела крупную фракцию, что заставляло мэра Городецкого, который только что был избран, прислушиваться к вашей позиции.
— Действительно, в то время удалось убедить главу города в необходимости реализации многих важных идей. Мы добились создания территориального общественного самоуправления, выделения муниципальных грантов ТОСам – это те инициативы, которые были нами выстраданы. С другой стороны, приходилось и давать отпор тем предложениям мэрии, с которыми мы не были согласны – например, повышение на 40% тарифов ЖКХ.
Мы тогда просто блокировали сессии, покидали зал заседаний – кворума нет, нельзя принимать решение. Надо отдать должное и Владимиру Филипповичу Городецкому – была создана рабочая группа, куда вошли депутаты-коммунисты, удалось добиться компромиссного варианта.
В 2006-2007-м годах были другие условия, фракция сократилась, приходилось, что называется, работать «не числом, а умением». Это проявилось во время обсуждения вопроса по транспорту – в городском бюджете на эту отрасль выделили минимум.
Я подготовил доклад, в котором указал, сколько было муниципальных маршрутов, сколько осталось, количество единиц транспорта, объемы перевозок муниципальным и частным транспортом, вышли с пояснительной запиской на начальника департамента транспорта (тогда его возглавлял Николай Диденко, отец одного из лидеров ЛДПР) – удалось убедить прислушаться к нашим предложениям, тогда было приобретено порядка 60-70 новых автобусов.
— В Совете депутатов третьего созыва руководителем фракции КПРФ был Анатолий Локоть, сейчас он – мэр города, переизбрался на второй срок, должен взаимодействовать не только со своими товарищами, но и с политическими оппонентами. В связи с этим вопрос – должны ли коммунисты в современной ситуации идти в исполнительную власть?
— Вопрос, конечно, дискуссионный. Понятно, что на федеральном уровне все решения принимаются правящей партией, в этой ситуации трудно проявлять свою позицию даже на уровне депутата Госдумы, не говоря уже о руководстве городом. Я понимаю Анатолия Евгеньевича Локтя, которому приходится работать в рамках того законодательного поля, которое выстроили депутаты Государственной Думы от правящей партии. Руководитель исполнительной власти обладает определенными полномочиями, но все же он – чиновник, и не дай Бог он выйдет за пределы, установленные законом.
Например, если мэрия вкладывает средства из городского бюджета в участок, находящийся в федеральной собственности (а в Советском районе такая «чересполосица» – обычное явление), то это легко может трактоваться как нецелевое использование бюджетных средств.
Второе качество, которым должен обладать глава муниципалитета, – это умение выстраивать отношения с вышестоящими органами власти, региональной и федеральной. Анатолий Евгеньевич сумел найти механизмы, выдержать баланс интересов.
— Между тем, выступая в Госдуме, глава Центробанка Эльвира Набиуллина предсказала, что в третьем квартале этого года в российской экономике начнутся «структурные изменения». Может ли это означать, что проблемы из финансовой сферы перейдут в реальную экономику?
— Вполне возможно. Спецоперация на Украине, которая, по моему мнению, была необходима, спровоцировала столкновение западного и российского бизнеса. Внутреннее устройство страны в ходе этого столкновения неизбежно будет меняться. В целом текущие события показывают правоту тех принципов, которые отстаивала наша партия – плановая экономика, контроль валютных операций и так далее. Насколько эти перемены будут эффективными и удачными – зависит от руководства страны.
Ерлан Байжанов